Мнения

Все идеологи и технологи власти 90-х (за редчайшим исключением) по-прежнему на плаву. Они золотой фонд и мозговой центр системных либералов, этой неотъемлемой части режима. Они могут в своем кругу ворчать об эксцессах и тупости силовиков. Их могут раздражать нахрапистость таких безродных, с их точки зрения, фаворитов, как всякие тимченки и чемезовы.

Но они никогда не были способны на серьезную конфронтацию с режимом, даже прекрасно понимая, насколько он губителен для России. Это их Власть, созданная ими и служащая им. «Либералов» абрамовичей, волошиных, чубайсов, юмашевых, кудриных, кохов кровно объединяет с «патриотами» путиными, сечиными, барсуковыми, патрушевыми, якуниными, гундяевыми глубочайшее убеждение в том, что в этой отсталой стране этому дикому народу ни в коем случае нельзя доверять выбирать власть на свободных выборах — а то он обязательно выберет ужасных людей, которые «поставят под угрозу дальнейший курс рыночных реформ и авторитарной модернизации». Или, иными словами, начнут задавать неприятные и неприличные вопросы о происхождении огромных состояний и тех и других.

Если члены кооператива «Озера» откровенные жулики и воры без всяких идеологических претензий, то системные либералы в качестве психологической релаксации мнят себя еще прогрессорами, вот уже двадцать лет ведущими страну с косным, зараженным патерналистским сознанием населением по пути непопулярных, но так необходимых стране реформ, страстотерпцами, несущими «Крест Чубайса», как замечательно выразился один из их пиарщиков.

На самом деле за последние 20 лет они создали мутанта — ни социализм, ни капитализм, а неведому зверюшку, не поддающуюся дефиниции в традиционных политэкономических терминах.

Путь «собственника» к успеху в России лежит не через эффективное производство, успешную конкуренцию, инновации, а через близость или прямую принадлежность к «властной вертикали», через эксплуатацию своего административного ресурса — маленького или совсем не маленького куска государства — и через абсолютную лояльность правящей бригаде и ее пахану.

Экономика России не развивается не потому, что еще не все паразиты-пенсионеры передохли и Прохорову еще не удалось ввести 60-часовую е-рабочую неделю, а потому, что не может быть никаких творческих импульсов в не имеющей ничего общего с рыночной мертвой среде, созданной реформаторами, где вся вертикаль от Цапка всея Руси до участкового полицая набухла воровскими общаками, закупорившими все социальные лифты.

«Непопулярные меры» двадцатый (!) год реформ подряд обещает и навязывает народу политический класс России, реализовавший за эти же двадцать лет очень популярные в своем узком кругу меры по бесстыдному личному обогащению.

…сегодня это все понимают: кто бы ни вышел соревноваться с Путиным на мартовских выборах, даже за рамками списка зарегистрированных кандидатов, — он проиграет даже при самом честном подсчете голосов.

Не мною первым замечено волшебное действие словосочетаний типа «как всем известно». Произнесенные толстым уверенным голосом, они парализуют публику, немедленно застывающую с раскрытой варежкой в огромном уважении к недвижным аксиомам. Как всем известно, земля стоит на трех китах, при Сталине ломились прилавки, евреи добавляют в мацу кровь христианских младенцев, а Путин выиграет выборы у любого даже при честном подсчете голосов…

Как у вас с фантазией, уважаемый Алексей Леонидович? Если неплохо, то — добавим, пожалуй, в формулу честных выборов равный доступ к СМИ — хотя бы на полгодика, а? Договорились? Вот и чудно.

Стало быть, прайм-тайм, Первый канал, а вместо Эрнеста Мацкявичуса, чтобы далеко не ходить, — Алексей Навальный с вопросами по светлейшей биографии, в ее славном диапазоне от участия в многомиллиардных аферах до обстоятельств штурма в Беслане… И так — полгода, каждый день. Боюсь, до подсчета голосов в этом варианте может просто не дойти, потому что к свободным СМИ в работающей демократии прилагается независимая прокуратура.

Но чур нас, чур! Кудрин начеку:

Попытка одновременного реформирования двух из трех конституционных ветвей власти — и представительной, и исполнительной (еще и при немощной судебной) — несет в себе слишком большие риски для нашей страны.

Для страны, Алексей Леонидович? Вы уверены, что риски тут — для страны, а не для чего-либо гораздо более корпоративного? И чего это она, кстати, такая немощная, судебная власть? Нет ли тут какого-либо очевидного объяснения? И нет ли поблизости столь же очевидного средства для снятия немощи?

Но нет, нет, нельзя трогать гангрену, надо погодить, авось как-нибудь сама рассосется. Оставим в покое Путина, займемся постепенным реформированием парламентаризма… Тем более что — такое везение нам, несмышленышам — «власть выразила готовность к проведению политической реформы»!

О мудрая, прекрасная власть…

В чем, кстати, выразилась эта готовность? Я, наверное, что-то пропустил… Уволен и находится под следствием проворовавшийся и пойманный с поличным Чуров? Уволен Чайка, крышевавший эту «единороссную» лавочку от имени закона? Итоги подложных выборов признаны недействительными и назначены новые? Это как раз означало бы реальные шаги администрации навстречу здравому смыслу и Уголовному Кодексу.

Это же означало бы и готовность к проведению политической реформы.

Но ничего этого не произошло, все на своих местах, только окопались еще глубже в Кремле — и в честь двенадцатого года выслали конного Кудрина навстречу супостату, для разведки боем. Денис Давыдов, чистая красота. Гарцует и отвлекает врагов разговорами о близкой политической реформе русского самодержавия.

Ибо под объявленной готовностью к политическим реформам Алексей Леонидович, со всей очевидностью, имел в виду вялые рассуждения наших дуумвиров о том, что хорошо бы, действительно, так и быть, немного либерализовать законодательство…

А кто будет его либерализовывать? Путин, разумеется.

…

Все вышесказанное совершенно не отменяет того медицинского факта, что случившееся в декабре застало врасплох не только власть, но и оппозицию. Что впереди трудная и вполне мучительная работа общества по той самой «институционализации» протеста… Все так.

Только, для начала, нам надо научиться отличать компромисс от разводки и делать правильные выводы — как персонального, так и корпоративного свойства.

А пропасть зияет, тут Кудрин прав. Пропасть между здравым смыслом, минимальной исторической ответственностью перед страной — и болезненным, хотя и вполне объяснимым желанием путинской корпорации во что бы то ни стало удержаться у власти.